Мурад Мурадов, 28.06.2007

Проводы, прощания и отъезды тягостны потому, что они интуитивно напоминают о краткосрочности жизни.

Приятель мой, сидевший за убийство,
Рассказывал, как вязко и небыстро
Текут в тюрье минута, месяц, год.
Там время так задумчиво и вяло,
Что человек, откинувшись, бывало,
Стоит и ничего не узнает. Лицо Земли полно преображенья:
И там, где гнили три сооруженья.
Теперь четыре новых возвели.
Но главное не хазы да клоповни,
А то, что люди — те, кого он помнил,
Исчезли навсегда с лица Земли. И мой приятель говорил: «В натуре,
В такой момент любой барачный дурень,
Как бы он ни был прост и неумен,
На практике — стихийно, нешутейно -
Исполнится теории Эйнштейна
И вникнет в относительность времен».