Марина Ковкель, 10.01.1987

— А я думала, ты специально уехал.
— Я так и хотел сделать.
— Я не могла спать, я страдала.
— И этого я тоже хотел.
— Ты можешь быть очень жестоким.
— Как любой, кто влюблён.

Говорят, двадцать первый век переплюнул в ограничениях прошлые века, что мышление людей стало беспрепятственным, и каждый из нас — противоестественный уникум. Если так и есть, почему тогда я каждый день вижу копии копий, выпущенных с одного завода, под названием — социум? Общество не может состоять из индивидуальных частиц, а если такие и появляются, то немедленно распознаются, как вирус, с которым происходит, конечно же, ярая борьба, и, в конечном счете, он погибает. Но что если такие индивиды вовсе не вирусы, а напротив лекарство? Пусть и бессильное. Что, если общество с гнусавой системой и есть один большой герпес?