Мурат Татарканов, 22.12.1984

Я
поэзии
одну разрешаю форму:
краткость,
точность математических формул.
К болтовне поэтической я слишком привык,—
я еще говорю стихом, а не напрямик.

Бессмертие и смертность не созданы друг для друга: они – как огонь и грязь, только победителем всегда выходит огонь.
Но богов это ничуть не смущало. Им даже нравилось. Любуясь, что творится со смертными от их божественной любви, они покатывались со смеху. Было в них, богах, что-то от детей – и это было отвратительно.