Екатерина Новикова, 06.10.1995

Благословенны счастливые времена, не знавшие чудовищной ярости этих сатанинских огнестрельных орудий, коих изобретатель, я убежден, получил награду в преисподней за свое дьявольское изобретение, с помощью которого чья-нибудь трусливая и подлая рука может отнять ныне жизнь у доблестного кавальеро, — он полон решимости и отваги, этот кавальеро, той отваги, что воспламеняет и воодушевляет храбрые сердца, и вдруг откуда ни возьмись шальная пуля (выпущенная человеком, который, может статься, сам испугался вспышки, произведенной выстрелом из этого проклятого орудия, и удрал) в одно мгновение обрывает и губит нить мыслей и самую жизнь того, кто достоин был наслаждаться ею долгие годы.

— Скажи, загадочный человек, кого ты любишь больше, — отца, мать, сестру или брата?
— У меня нет ни отца, ни матери, ни сестры, ни брата.
— А друзей?
— Не понимаю, о чем вы: смысл ваших слов от меня ускользает.
— А родину?
— Не знаю, в каких широтах она лежит.
— Красоту?
— Я рад бы ее полюбить, будь она бессмертной богиней.
— Золото?
— Ненавижу его, как вы ненавидите Бога.
— Так что же ты любишь, несуразный чужак?
— Люблю облака… облака, плывущие там… далеко… далеко… сказочные облака!