Машуля Григорьева, 20.01

Этот мир был до нас, и будет после нас. В пустых домах, на пустых полях наши следы испускают свет. И в этом свете будут танцевать другие. Конец близок. Но я не боюсь.
Мы все вместе. Мы жили отдельно друг от друга, но теперь понимаем что просто не знали, как дотянуться до других, как быть с ними. Но теперь это не важно. Все ушли, и мы присоединимся к ним. <...> Но сейчас, в короткий момент жизни, в узкой полосе света мы можем найти утраченное. Ту любовь, что делает нас цельными. Мы нашли свою вторую половинку. Эта структура — моя половина.

Девушки всегда изображают из себя запретный плод в эдемском саду. Но в том-то и беда, что они сами искушают, заманивают. И не вкусить – всё равно что низвергнуть свою жизнь в рутину сожалений. Поэтому все, кто может по кусочкам кусают этот плод. А потом приходит тот главный едок, надеясь, что его ждёт здоровый, сочный, спелый фрукт. Девушка выходит за него замуж. Первая брачная ночь. И что же остаётся этому бедняге? Огрызок. А дальше может быть два исхода событий: либо он бросает девицу, либо он дожирает оставшееся и сплёвывает косточки. И это относится как к телу, так и к душе. Душа девушки лишается девственности легче, чем тело.