Гульнара Валитова,

— Не трогайте ногу, больно! Я шёл из Мангала и заблудился. Три дня не жравши... без пищи. Вывихнул ногу и потерял сознание... Сначала вывихнул, а потом потерял... Нет, точно — сначала потерял, потом вывихнул.
— По-моему, он бредит.
— Точно, я брежу.
— Нет, просто он в тяжёлом положении, разве вы не видите?
— Правильно, я в положении, разве вы не видите?
— А когда вы вышли из Мангала?
— Я-то?
— Вы-то.
— Вчера вечером, вернее, вечером вчера.
— Значит до Мангала недалеко?
— Нет! Всё время прямо, прямо, прямо.
— А если всё время прямо, то как же вы заблудились?
— Сознание вывихнул, ногу потерял.

Чтобы можно было говорить хоть о какой-то связности, хоть какой-то причинности, чтобы вообще на земле можно было хоть что-то рассказать, летописец должен придумать субъект — героя, народ, идею — чтобы то, что в действительности произошло в безымянности, случилось с этим придуманным субъектом.