Айсултан Шорик, 16.08.1978

Ни меня не любили они, ни любви моей к ним,
Ни поющих стихов, им написанных в самозабвенье,
Потому что, расставшись со мной, не окончили дни,
Жить остались они и в других обрели утешенье... О, никем никогда вечно любящий незаменим:
Не утратила смысла старинная верность «до гроба»...
Ни меня не любили они, ни стихов моих к ним.
Ни боязни разлук... Но и я не любил их, должно быть!

Когда я был молод, я вел очень суровую жизнь, радовался силе своего характера каждый раз, когда мне удавалось победить какое-либо искушение. Я не понимал, что, думая, будто освобождаюсь, я все больше и больше становился рабом своей гордыни. Каждая из этих побед над собой означала поворот ключа в замке от двери моей тюрьмы. Вот что я подразумевал, когда сказал вам, что Бог меня надул. Он устроил так, что я принял за добродетель свою гордость. Бог посмеялся надо мною. Он потешается. Я думаю, что он играет с нами, как кошка с мышью. Он посылает на искушение, зная, что мы будем не в силах устоять; если нам все же удается устоять, то он отмщает нам еще горше.