Евгений Матвеев, 18.04.1992

Он понимал, что люди вечно остаются чужими друг другу, что никто не способен по-настоящему понять другого, что, заточенные в темной утробе матери, мы появляемся на свет, не зная её лица, что нас вкладывают в её объятия чужими, и что, попав в безвыходную тюрьму существования, мы никогда уже из неё не вырвемся, чьи бы руки нас ни обнимали, чей бы рот нас ни целовал, чье бы сердце нас ни согревало. Никогда, никогда, никогда, никогда, никогда.

Меня, пожалуй, больше привлекает полная свобода жизни в дикой стране, чем красоты природы. Там человек может действительно сохранить свое человеческое достоинство, не то что в наших городах.