Алексей Старшинов, 28.11.2007

Я любил смотреть, как ты спишь, даже если ты только прикидывалась спящей, когда я возвращался домой за полночь, пьяный в дым; я пересчитывал твои ресницы; иной раз мне чудилось, что ты улыбаешься.

Потому что тот, кто воспринимает себя всерьез, в конце концов начинает думать, что его правда должна быть истиной для всех и навсегда. И рано или поздно, направляет свою энергию не на то, чтобы его истина родилась, выросла, принесла плоды и умерла (потому что ни одна из земных истин не может быть ни абсолютной, ни вечной), а на то, чтобы убивать всех тех, кто позволяет себе усомниться в его истине.