Николай Маторин, 22.02

— Шелдон, или ты немедленно скажешь что-нибудь значительное и от всего сердца, или между нами все кончено!
— Конечно... Эми, когда я смотрю в твои глаза, а ты в мои... всё вокруг меняется и становится не совсем обычным. Я чувствую, что одновременно становлюсь и слабее, и сильнее, взволнованным и вместе с тем напуганным. На самом деле я не знаю, что чувствую, но знаю, кем хочу быть.
— Шелдон, это было великолепно!
— Надеюсь, это ведь из первого «Человека паука».

Война изменилась. Дело больше не в нации, идеологии, этнической принадлежности. Это бесконечная череда сражений, в которых бьются люди и машины. Война и трата жизни стали хорошо смазанным механизмом. Солдаты с идентификатором используют оружие с идентификатором и оснащение с идентификатором. Наномашины в их телах улучшают и регулируют их способности. Контроль поля боя, генетики, информации, эмоций — всё под наблюдением и контролем. Век устрашения сменился веком контроля — всё во имя избежания катастрофы из-за оружия массового поражения. И тот, кто контролирует поле боя, контролирует саму историю. Когда поле боя под постоянным контролем, война становится рутиной.