Ріта Саламатова, 08.02

Прощай, неизъяснимая, у меня любовь рвёт сердце и душа стала бездной, где крутится вихрем пламя тоски по тебе.

Без единого слова я твердо посмотрел на нее и шагнул к двери. Сверкнул кинжал, я почувствовал, как он вошел в плечо. Сразу же выступила кровь. В следующее мгновение она далеко отбросила кинжал, упала передо мной на колени, и плакала, и рыдала: – Прости. – Она ощупывала рану. – Прости… Я стряхнул ее руку, приложил к ране носовой платок и, уходя, холодно произнес: – Перед этим вы почти победили, мадам. Но и теперь – если бы вы действительно сделали это, если бы вы ударили по-настоящему, я не смог бы не полюбить вас именно из-за этого поступка, из-за вашей первобытной силы, из-за глубинной связи с природой, из-за мощного проявления чувственного влечения. Но даже в момент самого бурного проявления вашей женской сущности и самого тяжелого ее оскорбления вы – думали. Клеопатра убила бы мужчину, поступившего так. И Помпадур заколола бы его кинжалом. Но вы трусливо остановились на полпути. Вы почти решились на поступок, но он оказался вам не по плечу. Вы – не квинтэссенция желания и духа и не соединение этих двух стихий. Всего лишь смесь. Не Женщина. Только существо женского пола. Выходите поскорее замуж…