Ольга Кравченко, 22.06

По его словам, столичная сутолока потеряла для него привлекательность, старые раны настроили на философский лад, и теперь он, бывший вольнодумец, решил всерьез подумать о душе. В связи с чем делает опись фамильной библиотеки, возделывает свой сад, перекладывает пятистопным ямбом Софокла и т. д., с наилучшими пожеланиями и пр. и пр. Мы лениво переписывались, чем дальше, тем реже, и, видимо, совершенно перестали бы испытывать надобность друг в друге – что делать, дружба не выдерживает проверки расстоянием и различием интересов. Если бы не мои обстоятельства, не знаю, пришлось бы нам когда-либо вновь провести ночь у одного камина.

Человек, подобный Ваймсу, мог все испортить. Не потому, что он был особо умным. Умный стражник — это само себя отрицающее. Но абсолютная хаотичность действий тоже может причинить немало неприятностей.