Павел Скорняков

В Москву прилетели 18 августа, аккурат в День воздушного флота. Как говорится, к праздничному столу. Еще по дороге сообщили, что на завтра планируется встреча с Ельциным. Я сказал экипажу. Мужики в один голос: он бросил нас в плену, не пойдем! Прикидываю: если в грубой форме отказать, Борис Николаевич наверняка осерчает, дядька крутой. Подошел к Виталию Игнатенко, главе ТАСС, который летал за нами в Эмираты. Объясняю: охота поскорее домой попасть, к семьям — женам да детям. Невмоготу терпеть, соскучились! Все было чистой правдой, но в глубине души я надеялся, что президент забудет про каких-то летчиков. Сразу не встретились — и ладно. Так, в принципе, и вышло.

— Эй, вы! Покажите мне этот большой слон… [продавец подаёт статуэтку слона] Гуд, гуд… Я, я… и дайте мне большой справка, что этот слон есть принадлежать мне!
— Прошу!
— [разбивает статуэтку] Капут!..
— Какой был слон, какой был слон!
— Слон плохой, справка хороший.