Наталия Кучменко, 14.12

Открой глаза с утра и вспомни,
Что ты вчера за день успел?
Проснувшись завтра мир заполни,
Благим, в котором наш удел.
В объятия ночи погрузившись,
Как сахар, — мысли раствори.
С восходом солнца пробудтвшись
Свой жар зари всем подари,
Костер взовьется до небес пусть,
Но, сохранив холодной кровь,
Спали в нем: злобу, грусть и ревность,
ТЫ, завтра, возродишься вновь!

— Я не смогу жить без тебя.
Его приторно-сладкое, но искреннее признание продолжалось всего лишь миг, но в это время все эмоции исчезли из глаз Сиона. Это не были глаза человека, изливавшего душу, признаваясь в любви. Этот взгляд принадлежал тому, кто совершил точный и смертельный удар, и теперь ковырял ножом в ране.
«Это только я был не в курсе?»
Он понятия не имел о истинной сущности Сиона.
Нэдзуми спас ему жизнь, его собственную жизнь тоже спасли, они жили и проводили свои дни вместе. Связь между ними была крепче, доверительнее, чем с кем бы то ни было. Он избегал этих отношений и опасался их, но не мог их окончательно разорвать; где-то глубоко в сердце он жаждал их и, наверное, превратил в своего рода убежище для себя.
— Я боюсь потерять тебя больше, чем кого бы то ни было.
Слова Сиона отражали и его собственные чувства. Ему не хотелось в этом признаваться, но то была правда. И все-таки, впервые после их встречи он просчитался насчет Сиона.
Нэдзуми снова стиснул зубы.
«Сион, кто ты?»