Наталья Каськевич, 03.05

Ни та, ни другая ветвь власти так и не сумели сыграть роль цивилизованного противовеса друг другу, их лидеры не смогли свыкнуться с мыслью о разделении власти. С одной стороны, Хасбулатов постоянно претендовал на непререкаемое лидерство. С другой стороны, создавалось впечатление, что мысль о противовесах была совершенно невыносима для Ельцина. Он, видимо, даже представить не мог, как будет править, испрашивая согласие депутатов. Недаром в его мемуарах, приглаженных и тщательно отредактированных, в тех местах, где он рассуждает о конфликтах с парламентом и о своих противниках, прорывается неподдельное изумление: как вообще кто-то смеет посягать на его власть, как может кому-то прийти в голову требовать часть власти, которую Ельцин считал своей миссией, своим предназначением!