Наталья Кравченко, 08.10

Под куполом бесстрастно молчаливым
Святых небес, где всё лазурь и свет,
Нам кажется, что можно быть счастливым,
А счастья нет. Мы каждое мгновенье умираем,
Но всё звучит таинственный обет,
И до конца мы верим и желаем;
А счастья нет. И в ужасе, и в холоде могилы
Нас манит жизнь и солнца милый свет,
Их разлюбить мы не имеем силы,
А счастья нет.

До того как сама окунулась в социальные сети, Марион часто спрашивала себя, как люди могут без стеснения сообщать подобную [личную] информацию незнакомцам. Потом поняла. Количество ее «друзей» осталось небольшим — что-то около тридцати, — и по-настоящему она их не знала, но они жили, страдали, как-то отзывались на происходящее в ее жизни... В глазах Марион этого было достаточно, чтобы сделать их более реальными, чем ее настоящие знакомые.