Надежда Кузьмина-Сорокина, 23.09.1983

Дорогой Кевин, мне нужно попрощаться с кем-то кто мне дорог, и кто еще здесь. Поэтому я прощаюсь с тобой. Мне было хорошо с тобой, Кевин. Когда мы были вместе, я иногда вспоминала, кем я была до того, как все изменилось, но я претворялась, делая вид что я ничего не потеряла. Хочется верить, что все может быть как раньше. Хочется верить что, я не стою среди заброшенных руин мертвой цивилизации. Хочется верить, что еще возможно достучаться до людей. Но это слишком тяжело. Тяжело потому, что я струсила. И не смогла стерпеть эту боль. Снова. Знаю, что так не честно Кевин. Ты тоже многое потерял. Но ты сильный. Ты еще здесь. Но мне уже здесь места нет. Я пыталась оправиться, Кевин. Я не хотела боли и пошла простым путем. И он привел меня домой. И знаешь, что я нашла дома? Я нашла их, Кевин, там где, оставила. Там, где они оставили меня. Я приняла правду лишь через три года. Но прошлое не вернуть и не исправить. Мне уже не помочь. Как может быть и всем нам. Я не могу так больше жить, Кевин. А умереть не хватает решимости. Но мне нужно к чему-то двигаться. К чему угодно. Не знаю, куда я еду. Просто прочь отсюда. От этого всего. Хочу туда, где никто не знает, что со мной случилось. Но я боюсь их забыть. И я не хочу забывать их. Не могу. Они были моей семьей. Думаю, я любила тебя, Кевин. Может, и ты меня. Жаль, что все это приходится писать на бумаге. Жаль, что не могу тебя увидеть и поблагодарить. И сказать, как много ты для меня значишь. Просто не могу. Я же говорю. Я трусиха. Так что пожелай мне удачи. Мне она пригодится. С любовью, Нора.

Бог всякому из нас даёт вместе с жизнью тот или иной талант и возлагает на нас священный долг не зарывать его в землю.