Наташа Верхозина,

— Джеймс, где ты был?
— Очень далеко от тебя, дорогая.
— Ты не меняешься. И даже больше. Бессердечный, даже не послал мне открытки.
— Можешь больше не скучать. Выпьем у меня, в восемь. Только вдвоем.
— С превеликим удовольствием. Если бы я могла себе доверять.
— Ты не меняешься, Манипенни, последняя линия обороны Британии.

В нашей семье не имели обыкновения отмечать дни рождения детей. У нас почти не было игрушек. Нас не фотографировали (считалось дорогим удовольствием). Впрочем, как я понял позднее, не всегда это зависело от отца. В пору Гражданской войны и военного коммунизма (а это ведь тоже мое детство) он был вынужден на детское «хочется» отвечать «перехочется». Как бы то ни было, мы привыкли ничего не просить и не ждали сюрпризов.