Филипп Полонский, 23.05.1986

Из-за коронавируса я остро ощутила на себе, как выматывает поездка в поезде «Неизбежности» или его еще называют поездом «Самоизоляции», который останавливается всего на 5 станциях. На станции «Отрицание» я всего на пару минут выхожу на перрон, чтобы последний раз, хоть и через маску, но вдохнуть воздух на улице. Ненадолго выхожу, потому что понимаю – от меня зависит здоровье других и быстро возвращаюсь обратно в поезд «Неизбежности». Раньше я никогда не сходила на станции «Гнев», но после прошлой поездки в феврале на поезде в больницу эта станция стала любимой. Сажусь у окна и завистливо наблюдаю, как по перрону озадаченно снуют люди, кто-то торопится на работу/с работы, идет за покупками или на прогулку. Ох, они могут идти, куда вздумается и делать, что взбредет в голову. Да, свободу больше начинаешь ценить, когда ты растяпа где-то теряешь ее и долго не можешь найти. Станцию «Торг» я недолюбливаю, поезд здесь не останавливается, а просто сбавляет ход. В окно вагона с перрона начинают напихивать какие-то безделушки и делают раздражающие предложения в духе: «пошли гулять», «давай приду к тебе». Ух, поезд подъехал к станции «Депрессия», где я частенько зависаю. Здесь выхожу и пытаюсь найти хоть что-то, что поможет отвлечься от смертной тоски и заточения в поезде «Неизбежности». Перечитываю все книги, погружаюсь с головой в дистанционную работу, но ничего не заменяет свободу, дальше станции мне все равно не выйти и не пойти в город. Поэтому смиренно захожу обратно в поезд и мы телепортируемся на станцию «Принятие». Тут придется торчать дольше всего в зале ожидания, пока диспетчер вокзала не объявит, что начинается посадка на другой поезд — «Свобода» и вручит мне в руки отрицательный тест на коронавирус. Надеюсь, поезд «Свобода» скоро приедет, и мы рванем с ветерком.

Добро пожаловать в настоящую семейную жизнь! Туда, где раковина постоянно забита волосами, а зеркало украшают мыльные брызги, где спорят, нужно ли поднимать сиденье унитаза. В мир, где ботинки разбредаются по передней, ящики не закрываются, где пальто не признают плечиков, а носки пропадают без вести. В этом мире можно ранить взглядом и словом. Там влюблённые могут стать врагами, а дом — полем битвы.