Люман Кельмамбетов

— Привет! Вы позвонили Паттерсонам: Джиму, Мишель и...
— Хлое.
— Нас нет дома, но вы можете оставить сообщение, и мы перезвоним вам. Скажи «пока».
— Пока-пока.
— Привет, дорогая, это я. Прости, я соскучился. Честно говоря, я не знаю, который у вас час. В любом случае, просто знай, что со мной всё хорошо. Эй, передай Хлое, что я желаю ей удачи на футбольном матче. Да, и... пусть Терри прочистит водосточный желоб, — я не хочу, чтобы ты лазила по этой старой лестнице. Слушай, я знаю, что ты смотришь новости. Но это всё происходит на севере, в сотнях миль от меня. Эта пыль — просто кошмар, не считая грязи и насекомых. Мы стараемся заниматься своим делом и не нарываться на проблемы. Но если это и произойдёт, то тогда знай, что наши парни не из робкого десятка, и мы готовы сражаться. Просто не волнуйся. Мы рейнджеры, это наша работа. Я люблю тебя и Хлою, очень сильно. Скоро буду дома...

Раньше я жертвовала своим творчеством. Оставляла его на «потом», на «свободное время», которого почти и не было. Хотела быть… хорошей. «Я не могу закрыться в комнате и писать, когда муж, друзья, дети, герои рок-н-ролла, театра, кино… Когда, жизнь бьет ключом и ей без меня никак?» Поэтому, к примеру, книгу о Театре Виктюка я собирала двенадцать лет. Ужасная глупость! Писать нужно – каждый день! И только так. Я это знала. Но не могла себе позволить. А теперь могу. Совсем недавно я закончила большой проект – трилогию о музыке, музыкантах и спасении мира. Первые полторы книги я писала восемь лет. А вторые полторы – чуть больше восьми месяцев. Существенная разница. Жизненный опыт позволил мне сделать переоценку ценностей.