Юрий Кучинский,

— А в последнее время я понял одну вещь… — Он привлек меня к себе ближе, карие глаза заговорщицки блеснули.
— Выкладывай.
— Так уж получилось, что мне очень плохо удается держаться от тебя подальше. Это серьезная проблема.
— А ты хорошо старался? — улыбнулась я.
Он сделал вид, как будто задумался:
— Вообще-то, нет. И не рассчитывай, что буду это делать.

За окном раздавались звуки уличной жизни, где помимо воя сигнализаций дорогих машин, можно было услышать и тихую музыку из открытого салона, женский смех от очень удачной мужской шутки, но если прислушиваться, то начинаешь слышать кашель, тяжелые вздохи и самое главное – стон сквозь слезы, что так предательски скатываются с женских глаз. Я могла бы стать одной из них. Могла бы и смеяться от шуток, могла бы просто сидеть на переднем сидении вместо с водителем к которому неровно дышу, и сжимая холодную кисть, просто слушать музыку 80-х, но нет. Я могу стать только той, что нервно курит на балконе глотая гроздья тяжелых слез. Могла бы стать той, кто пополнить статистику брошенных суицидных любовниц, но нет. Как там пелось в старой песне? Ах, кажется, я буду жить.