Надежда Ермакова,

И свет уступает место тьме, чтобы вернуться, когда придет его время.

Как получается так, что одни люди творят что угодно, не чувствуя при этом ни тени стыда, а другие, сделав малейший неправильный шаг, едва «преступив мораль», тотчас ощущают такой сильный прилив стыда, что, будь они японцами, сделали бы себе харакири?