Ирина Григорчук, 19.12

Записал я длинный адрес на бумажном лоскутке,
Всё никак не мог проститься и листок держал в руке.
Свет растёкся по брусчатке. На ресницы и на мех,
И на серые перчатки начал падать мокрый снег. Шел фонарщик, обернулся, возле нас фонарь зажёг,
Засвистел фонарь, запнулся, как пастушеский рожок.
И рассыпался неловкий, бестолковый разговор,
Легче пуха, мельче дроби... Десять лет прошло с тех пор. Даже адрес потерял я, даже имя позабыл
И потом любил другую, ту, что горше всех любил.
А идешь — и капнет с крыши: дом и ниша у ворот,
Белый шар над круглой нишей, и читаешь: кто живёт? Есть особые ворота и особые дома,
Есть особая примета, точно молодость сама.