Вероника Совгир,

Уже не стало отдельных, индивидуальных судеб — была только наша коллективная история, точнее, чума и порождённые ею чувства разделялись всеми.

Когда он [Фемистокл] был стратегом, а Симонид Кеосский просил у него чего-то незаконного, он ответил ему, что как он, Симонид, не был бы хорошим поэтом, если бы в своих стихах не соблюдал законов cтихосложения, так и он, Фемистокл, не был бы хорошим правителем, если бы в угоду кому-нибудь поступал противозаконно.