Илья Романович,

Человеку, который запутался в себе, удачные мысли в голову не попадают.

Есть те, кого хочется любить. И есть другие, те, кого легко забывать. До страшного легко исчезают из памяти их черты, становясь белесыми пятнами без примет, исчезают их имена, становясь молчанием, исчезают они. И в моей жизни есть те люди, над лицами которых я не захотел склониться, проходя мимо, уходя все дальше. Кажется, они тянули руки мне навстречу, кажется, они что-то шептали сухими губами. Я все забыл. Я шел вперед к совсем другим, которых легче было понять, кого приятнее было видеть, с кем удобнее было стоять рядом. Люди исчезали. Из памяти, из жизни, из меня. Без боли, без чувства потери, словно и не было их никогда, этих людей. Но время идет, и со временем приходит жалость, приходят грусть и раскаяние. Невесомо они гнездятся в груди, невесомо и невыносимо. И сомнение, почти неразличимое под множеством отпечатков следов хороших идей о том, что все твое останется твоим, но все же сомнение. А вдруг моими, данными мне Богом были именно те, кто тянул навстречу руки, прощал равнодушие, печально смотрел в спину светлыми от слез глазами, те, кого я так и не смог полюбить?