Vlad Studennyj, 20.01

— Тебе, похоже, всё безразлично, верно? — спросил он.
Она с улыбкой повернулась к нему:
— В самом высшем смысле — да.
— Я так и понял. И что же с тобой?
«Просто я знаю, что умру, — думала она, — ощущая свет фонарей, скользящий по лицу. И чувствую это сильнее, чем ты, вот почему в том, что для тебя всего лишь шум, мне слышны и плач, и клич, и мольбы, и ликование, а всё, что для тебя лишь обыденность, для меня дарение и благодать».

О, а этот живой! Счастливчик. Хотя, кто знает, что для тебя лучше...