Николай Викторович, 30.11

— Я умираю, Стефан.
— Я это знаю. И уверен, что ты найдёшь способ выкрутиться.
— Нет, в этот раз это точно. Посмотри, я умираю. Что нужно сделать, чтобы заслужить хоть немного прощения?
— 147 лет — слишком долгий срок, чтобы простить всё за одну ночь.
— Одна ночь — это вечность. Ты никогда не посмотришь на меня так, как смотришь на Елену, да? Спокойной ночи, Стефан.
— Эй. Мне жаль, что ты умираешь.
— Поверь, мне тоже.

Я — не тело, наделенное душой, я — душа, часть которой видима и называется телом.
Все эти дни — хотя и следовало бы ожидать, что всё будет наоборот, — душа обнаруживала своё присутствие сильней, чем прежде, больше, чем всегда. Она ничего мне не говорила, не упрекала меня и не жалела, а только наблюдала за мной.