Анна Быковская, 24.02

Самопожертвование следовало бы запретить законом — оно развращает тех, кому приносят жертву. Они всегда сбиваются с пути.

— Помнишь, как он бил меня? До синяков. Обе руки были в синяках от самого плеча; в синих синяках, черных в крапинку, каких-то странных желтых. Ударит и убежит, таков он был, этот Ральф, ударит и убежит...
— И, однако, ты любил его?
— Да, как мальчики любят мальчиков, когда мальчикам восемь, десять, двенадцать, и мир невинен, а мальчики злее злого, ибо не ведают, что творят, но творят все равно. И, видно, где-то в потаенных глубинах души мне было обязательно нужно, чтобы мне причиняли боль. Мы, закадычные друзья, нуждались друг в друге. Ему нужно было бить. Мне — быть битым. Мои шрамы были эмблемой нашей любви.