Роман Даренков, 05.07.1976

– Я не понимаю, что происходит, – послышался голос Элеонор.
В нем слышалось неподдельное отчаяние.
– Я тоже, – поддакнула я. Только в моём голосе так и сквозила радостная, расхлябанная беспечность.
Гринлайл посмотрела на меня. Как всегда пронзительно и задумчиво.
Что тут думать-то?
Она думала, вероятно, о том, какие слухи поползут по нашей деревне, если упечь меня в больницу для умалишённых.
А я думала о том, как могут чьи-то глаза сверкать столь ярко, и как один взгляд человека может вызывать столько чувств, столько неизведанной раньше нежности и восторга.
Как так получилось, что я влюбилась? Как?

— Он сражается за справедливость.
— Нет цели более опасной.
— Он не остановится, даже если бы и хотел.
— Значит мы с ним похожи. Каждый считает себя героем, а другого зладеем. Лишь история покажет, кто из нас ошибается. Но до тех пор мы будем играть роли на сцене фортуны, как и каждый из нас.