Юлия Рыжакова, 10.10.1982

— Это он, Сильвия. Он твой хранитель. — сказал Локи с улыбкой. Сильвия не переставала его удивлять.  — Но кто я тогда? — спросила Сильвия, посмотрев на него.  — Богиня правды. Ты — богиня правды. — ответил Локи, а Сильвия лишь лучезарно улыбнулась. Теперь ей известно, кто она есть. Если она богиня правды, то она справится со всей ложью, которая есть в её жизни. С каждым днём она узнаёт всё больше и больше о себе, но вот только она даже не подозревает, кто она ещё. И эта правда или сломит её, или сделает сильнее. Решать только и только ей.

Рассмотрев прошедшие полдня, Велик стал разглядывать забор и дом генерала Кривцова. Он был уже лет пять влюблён в генеральскую дочь Машу Кривцову, девятилетнюю красивую девочку из его школы. Влюблён не любовью ещё, но тревожным, нежным и чистым предчувствием любви. Как будто первый утренний ветер тихо трогал цветы и листья, трогал и затихал. А цветы и листва покачивались и пели, не ведая, что этот слабый ветер — лишь первое движение несущейся сюда ревущей бури, несущей сюда поднятую со всей земли пыль, сорванный с неприбранной жизни сор и надёрганную из неё разную дрянь. Что буря быстро здесь будет, оборвёт листья, ударит по цветам горячим пыльным воздухом, задушит, ошеломит, закружит. И придёт настоящая взрослая любовь с её счастьями и несчастьями, неслыханной радостью и бестолочью, и враньём, скукой.