Дмитрий Горшков,

— Поднимите руки те, кто воевал во Франции; те, кто стоял плечом к плечу со своими товарищами и видели, как они умирают, поднимите руки. Кровь, пролитая на полях Фландрии, реки вашего пота, и кому-то из вас досталась награда? Может быть, вам?
— Нет!
— Может быть, вашим женам?
— Нет, нет!
— Так кому же тогда? Они есть среди нас?
— Нет!
— Или они сидят по домам, в комфорте, с набитыми животами, когда вы пытаетесь наскрести жалкие гроши на обувь вашим детям? И что они предлагают вам за ваши жертвы? Они урезают вам жалование! Вот ваше вознаграждение.

— Какой она была?
— Ты никогда не спрашивала о ней, ни разу. Почему?
— Поначалу, будучи одна, просто произнося её имя, я как будто снова вдыхала в неё жизнь. Я думала, что если не буду упоминать её, она просто исчезнет для тебя. Поняв, что этого не случится, я не спрашивала от злости. Я не хотела доставлять тебе удовольствия думать, что мне не всё равно. И в итоге мне стало ясно, что моя злость ничего не значит для тебя. Насколько я могу судить, тебе это нравилось.
— Так почему сейчас?
— Какой вред способен нанести нам призрак Лианны Старк, кроме того, который мы сами нанесли друг другу уже сотню раз подряд?