Валерия Панькова, 13.01

Но как же тогда быть с «творчеством». Оно основывается, видимо, на подобных предубеждениях? На симпатиях и антипатиях. (Нет, высшее творчество сродни и высшему отношению — они смыкаются. Жизнь и литература (т. е. так опыт жизни говорит одно: не будь предубежденным); одно говорит опыт жизни и другое — творческий порыв — поддайся искушению, соблазну предубежденности, изведай <сладость> безудержной...

Мы ведь уже все мертвы, — с какой-то необъяснимой тоской подумал старый воин. — Мы ходячие мертвецы. И я, и Лис, и Шлюха, и волшебница, которой взбрело в голову стать героиней, и еще триста мужчин и женщин, решивших добровольно расстаться с жизнью только для того, чтобы другие хоть ненамного прожили дольше, чем они.