Грусть Потёмкина,

— Деревья в лесу, — повторила она. — Стало быть, по-вашему, нет разницы между глупым и умным человеком, между добрым и злым?
— Нет, есть: как между больным и здороровом. Лёгкие у чахоточного не в том положеннии, как у нас с вами, хоть устроены одинаково, мы приблизительно знаем, отчего происходят телесные недуги; а нравственные болезни происходят от дурного воспитания, от всяких пустяков, которыми сызмала набивают людские головы, от безобразного состояния общества, одним словом. Исправьте общество, и болезней не будет.

— Я просто путешественник, представь ни налогов, ни счетов, ни начальников, только чистое небо.
— А я вроде... я — безработная. Думаю, что та синяя будка очень маленькая, но я бы проскользнула в нее, как безбилетник.
— Это не всегда безопасно.
— Значит вам нужен тот, кто позаботится о вас. У меня никого нет, семьи нет, только я. Так, что вы думаете, могу я отправиться с вами?
— Да, мне нравится это, да.