Алексей Голубинцев, 16.10

Об умершей любви плачет кто-то один…

Ее хотелось просто слушать, когда она говорит, и безропотно внимать каждому слову, но, когда эта сердобольная девица забывалась в наплыве собственной власти, то мне, как ее мужу, приходилось устраивать ей выносливый ирландский танец высокотоного общения, в котором она несколько уставала, и уступала некоторые нюансы мне, чему я был невероятно счастлив. Ей вообще было трудно понять, когда она перегибает грань между добром и навязчивым добром, и тем сильнее вгоняла меня в то положение, когда я, как мужчина, должен был бы помочь ей успокоить пылкий нрав, но почему-то, я больше становился ветром для пожара в режим ЧС, а не водой. А если водой, то обязательно жидкостью для розжига. Но я люблю эту женщину, даже сейчас, когда настроен, сломать ее «розовые очки».