Людмила Алькина, 02.12

— Знаешь, в детстве я думал, что вот это — линии для передачи мыслей на расстоянии. Мне даже казалось, что я слышу чьи-то голоса. Вот, допустим, тот, кто сейчас в Париже, думает о том, кто сейчас в Москве. И тот, в Москве, это чувствует и думает о том, кто сейчас в Париже. А я слышу их здесь, в поле... Это было очень важно для меня. А потом мне сказали, что это просто электрические провода.
— И что?
— И это перестало быть для меня важным. А жаль...

В то мгновение я ясно ощутил, что значит вечность... что значит сердце... что значит душа. Я словно бы понял всё то, что случилось со мной за тринадцать лет. Но мгновение прошло, и мне стало невыносимо грустно. Я отчётливо понял только то, что отныне мы с ней уже не сможем быть всегда вместе. Нас по-прежнему ждала необозримая жизнь. Перед нами раскинулась неизбежная равнина времени без конца и края...