Сергей Агеенко, 13.06.1980

Разве можно придумать объект совершеннее, чем бумажная книга? Все эти кусочки бумаги — такие разные, гладкие или шершавые, под кончиками твоих пальцев. Край страницы, прижатый большим пальцем, когда так не терпится перейти к новой главе. То, как твоя закладка — причудливая, скромная, картонка, конфетный фантик — движется сквозь толщу повествования, отмечая, насколько ты преуспел, дальше и дальше всякий раз, когда закрываешь книгу.

Каждый день репетирую речь, маску на лицо, расставляю запятые и восклицательные знаки, оттачиваю взмах ресниц, твердость и уверенность в голосе, пытаюсь вжиться в роль и поверить в спич. Каждый раз ты звонишь, и маска с лица разбивается о реальность происходящего в унисон разбитому сердцу, я глотаю, как горечь, фразу «отпусти меня», выдыхаю слова «мне больно» и еще раз вдох-выдох, и я уже держу тебя за руку и в бешеном ритме глотаю каждую секунду с тобой, впитываю каждой клеточкой счастье, детство, себя настоящую, живую и любящую. Не нарушаю идиллию, порой наступаю себе на горло от желания кричать, прибиваю ржавыми гвоздями повисшие вопросы, борюсь с эмоциями и все то, что между нами, несу как свечу из храма в Великий Четверг... А потом ты закрываешь за мной дверь и не вспоминаешь, я уезжаю за рассветом и не забываю... Так и живем. Ты у меня в сердце, а я у тебя в друзьях.