Наталья Пересветова, 10.10.1977

Мерзвец-то, ай-ай-ай, вот подлец. Волосы себе отпустил, бороду и усы. Правильно-правильно, перестричь их всех наголо, поголовно и принудительно. Да я бы и памятники тоже — что ни глянь, все заросли: Пушкин зарос, Островский распустился, Лев Толстой распоясался так, дальше ехать некуда. Между нами говоря, я тоже, как видите, без бороды. Но чужая борода меня почему-то не оскорбляет. Не это меня волнует.

Любовь — это грязь. Знаешь, в ней нет ничего священного или возвышенного. Это такой же голод, желание, потребность — словом, одна из тех вещей, из-за которых люди делают совершенно безобразные вещи по отношению друг к другу. Без неё, любви, нет и предательства, нет утрат, нет ревности. Половина мерзостей, творящихся в мире, имеют свои корни в любви. Она режет, сжигает и ранит — и нет от этого лекарства.