Анна-Мария Тарханова, 22.08.1988

— Ой, а что это такое? [Увидев убитую чайку.]
— Чайка. Константин Гаврилыч убил.
— Убил?
— Да!
— Красивая птица, не правда ли? <...> [Записывает в книжку.]
— А что вы пишете?
— Сюжет мелькнул... Сюжет для небольшого рассказа: на берегу озера с детства живёт молодая девушка, такая, как вы. Любит озеро, как чайка, свободна, как чайка. Случайно пришёл человек — от нечего делать погубил, вот как эту чайку.

... бывший узник Бухенвальда Давид Руссе описал то, что, как мы теперь знаем, происходило во всех концлагерях: «Триумф СС требовал, чтобы истерзанная жертва дозволяла отвести себя к виселице, не выказывая никакого протеста, чтобы жертва отреклась от себя, забыла о себе, чтобы она утратила свою личность. И делалось это не просто так, не из чистого садизма, эсэсовцам было нужно, чтобы жертва признала свое поражение. Эсэсовцы понимали, что система, которая способна уничтожить жертву ещё до того, как она взойдёт на эшафот... является лучшей из всех возможных систем, призванной держать в рабстве целый народ. В рабстве. В подчинении. И нет страшнее зрелища, чем эта процессия человеческих существ, покорно, словно марионетки, бредущих к смерти» (LesJours de notre mart, 1947).