Максим Мойсеєнко, 20.08.1988

— Ты не думала о том, насколько это странно, что мы постоянно пересекаемся друг с другом? — спросил он, выражение его глаз было нечитаемым.
— Нет, — призналась я. — Разве не так устроен мир? В городе миллионов ты встречаешь одного и того же человека.
— Но насколько часто ты встречаешь того, кого хочешь видеть больше всего?

... Котова, которая вдруг научилась говорить, улыбается и объясняет, что они едут на Берлин. И лыбящаяся колонна во главе с Котовыми первыми движется в логово зверя, отдавая честь сумасшедшему нацисту. Удивительно, а я вот читал мемуары, там пишут, что как только заходили на землю, которая была захвачена, то у солдат ещё долго улыбок не было. Говорят, что потрясение, получаемое от вида живой почвы, худых и полумёртвых людей, а также тупо выжженного пространства и отсутствия какой-либо живности, отрицательно действовало на настроение человека, особенно, если этот человек знал, что до этого на этой земле всё было хорошо. Но фильм не про вымысел пропагандистов, которые писали свои мемуары, видимо, под дулами пулемётов «Максим». «Утомлённые солнцем 2» — это правда. Правда, которую спонсируют на твои деньги, зритель. Это правда о твоих предках, которую так хотел показать Михалков.