Гузель Юмагузина,

Господи, как же вы мне все противны. Посмотрите на себя, вы же чудовища, животные... Вы же глотки друг другу перегрызете ради того, чтобы попасть в этот чертов телевизор! Чтобы страна потом заливалась соплями и слезами: «Боже, какие милые ребята, новые звезды». Что? Хочется, чтобы узнавали на улицах и в магазинах, да? Да вы же никто, вы — ничто. Среди вас нет ни одного нормального человека. Потому что нормальных всех отсеивают на этих гребаных кастингах! Нормальные никому не интересны! Нормальные рейтингов не делают! И все ищут таких выродков, как вы.

— Вы бы что делали? Подумайте, Райан. Восемь вечера, вы после восемнадцати часовой смены едете домой.
— Радио. Я слушаю радио.
— Отлично, сейчас угадаю. Новости, классика, хит-парад?
— Что угодно, лишь бы не разговоры. Я просто еду.
— И куда вы едете?
— Просто еду...
— Кто вас ждёт внизу? Может, Мистер Стоун?
— Нет.
— Кто-то близкий? Кто-то там внизу смотрит в небо и думает о вас, Райан?
— У меня была дочка. Ей было четыре. Играла в садике в догонялки. Поскользнулась, ударилась головой... Глупо получилось. Я ехала домой, когда мне позвонили. И с тех пор я каждый день просыпаюсь, еду на работу, а потом просто еду...