Ирин Павлинна, 30.12

самое страшное — жить, и не видеть,
не слышать, не думать, не верить,
не знать, не писать, не молиться себе
о потерянных днях, а дельфины под кожей
станут последним пристанищем
окситоцина и боли.
в крови есть многое, чего не видно глазам,
складывай числа в уме,
пошёл отсчёт назад,
до свидания.

Люди жалеют калек и слепцов, и можно сказать, что у них есть-таки запас любви. Я сам не раз чувствовал это по себе. И запас огромный — этого отрицать не станешь. Одна беда — люди и при таком запасе любви остаются суками. Они не пускают его в ход, и все. Прячут в себе, где он и хранится без всякой пользы. Вот эта любовь и подтачивает их изнутри.