Максим Crjhbr,

— Вот, что надо было сделать: открыть дверь, убить негодяя, спасти жизнь. Донни Помп перерезал заложнику горло, когда я была рядом на улице. Я могла успеть!
— Либо он сначала убил бы тебя, и я бы сегодня пытался забыться с алкоголем один.
— Да ладно! Ты бы праздновал. По-твоему, я ханжа, несгибаемая?
— Открою тебе тайну, если бы ты вошла и убила негодяя, тебе не спалось бы спокойнее. Такая у нас работа — она не бывает простой и чистой.

Мы оба были покрыты эмоциональными нарывами изнутри. Каждый орган отдавал пульсирующей болью. Вначале отношений предпринимались попытки помочь друг другу ее унять, вылечить, но потом каждый из нас с остервенением ковырял чужие раны, пока они не начали кровоточить. Жертва и агрессор снова были в своей стихии, срывая аплодисменты. И за всем этим действом наблюдала голодная до зрелищ публика нашего района.