Татьяна Орехова,

Когда мой сын.... погиб... люди, приходившие соболезновать, утешали меня словами: «Жизнь продолжается». Что за чушь, думала я. Наоборот — смерть продолжается. Йен мертв сейчас и будет мертв завтра. И на следующий год, и вечно. Его смерти не будет конца. Но вероятно, придет конец печали. Печаль захлестнула мир как библейский потоп, ей нужно время, чтобы схлынуть. Заметьте, мало-помалу починяются крохотные островки — чего? Надежды? Счастья? Чего-то подобного.

— Ладно, я тебе верю. Ты — натренированная убийца. Я едва сдерживаюсь, чтобы не заржать. Значит, Саманта...
— Никогда не существовала. Как сказал Натан, она полная фикция. Я придумала её.
— И теперь она исчезла раз и навсегда?
— Слава Богу. Посмотри на мой толстый зад. Что она сделала со мной? <...> Сменим тему, лучше дай мне бутылку.
— Держи. Допивай. И что дальше? Что будем делать?
— Я свяжусь с Советом. Пройду инструктаж, выброшу восемь лет из головы и вернусь к работе. Твоё здоровье. Чин-чин! [ловко опрокидывает стопку текилы]