Максим Рамон,

Блаженство нас неведомое ждет, а здесь к нему надежда нас ведет. Надежда в нашем сердце, как звезда, благословение в будущем всегда. На родину в томление спеша, иную жизнь предчувствует душа.

И потом, когда появилась возможность вернуться в свои квартиры и забрать некоторые вещи, подвергаемые жесткому дозиметрическому контролю, люди, словно прозрев, бросались не к «престижным» коврам (ворс ковров «набрал» очень много радиации), не к хрусталю, а к тем вещам, что составляли духовную ценность: к фотографиям близких, любимым книгам, старым письмам, каким-то смешным, но памятным безделушкам — к тому, что составляет глубоко личный и очень хрупкий мир человека, живущего не только настоящим, но прошлым и будущим.