Елена Богданова,

Не было больше протеста в том, чтобы ты тратил столько времени на покупку синей краски для волос и не доставал панковские шмотки. Это смотрится так мелочно. Ты хочешь быть индивидуальным, верно? Ты выглядишь, как в униформе. Ты выглядишь, как панк. Это не бунт. Это мода. Тогда, что же такое бунт? Бунт происходит в сознании, ты не можешь создать его, просто идешь своим путем.. Я имею в виду, что в анархии нет будущего, но пока я был в ней, мысли о будущем не возникало. Мы были уверены, что мир на*бнется. Когда этого не случилось, я был вынужден что-то сделать, так что в ж*пу это всё. Это был по-прежнему я — нарушитель спокойствия. Я могу сломать намного больше, будь я внутри системы, а не вне.

Эта жестокая земля, дающая рождение всему живому, большому и малому. Какие плоды приносит она? Эта горькая земля.
Часы жизни настраивают свои стрелки. Нужно успеть и поторопиться, пока еще есть силы, пока не угасло желание запускать вновь и вновь этот уставший часовой механизм.
Жизнь неумолимо быстротечна. Что, если моя жизнь – одуванчик, дрожащий и тонкий. Коснись такого легким дыханием – и нет его больше. И единственным воспоминанием обо мне останется осиротевший стебель, покорно отдавший свои нахохлившиеся цветки ветреному сопернику. Эта холодная земля, выстилающая твои шаги палыми листьями, отвергнутыми и почерневшими. Ты шагнул в декабрь, будто в бездну.
Рано темнеет небо. Рана темнеет в душе. Кто проведет меня к свету? Или к побережью, чтоб с морем наедине… Эта бессердечная земля многому учит. Я не знаю, какие испытания ждут меня впереди. Неизвестность не пугает, я научилась укрощать тревоги и страх. Больше всего я боюсь, что однажды рассказать о своем бесстрашии будет некому...
Но я верю, что эта жестокая земля, в конце концов, не может быть настолько чужой и равнодушной. Она не может быть похожей на тебя…