‘‘ ‘‘, 26.08

Вся история народов часто представляется мне не чем иным, как книжкой с картинками, запечатлевшими самую острую и самую слепую потребность человечества – потребность забыть. Разве каждое поколение не изгоняет средствами запрета, замалчивания и осмеяния как раз то, что представлялось предыдущему поколению самым важным? Разве мы не испытали сейчас, как невообразимая, страшная война, длившаяся из года в год, из года в год уходит, выбрасывается, вытесняется, исторгается, как по волшебству, из памяти целых народов и как эти народы, едва переведя дух, принимаются искать в занимательных военных романах представление о своих же собственных недавних безумствах и бедах?

— Мистер Бонд, моя фамилия Филдс. Я из консульства.
— Разумеется. Чем занимаетесь в консульстве?
— Не имеет значения. Приказано развернуть вас и посадить на ближайший самолет в Лондон.
— Приказ — относительно обоих?
— Простите, я не знаю, кто вы.
— Едва уволены — и уже позабыты.
— Вам лишь бы мне сердце ранить.
— Мистер Бонд, этот приказ исходит от самой высокой инстанции.
— Такси. А когда ближайший рейс на Лондон?
— Завтра утром.
— Значит, у нас есть ночь.
— Если попытаетесь бежать, будете арестованы и доставлены к самолету в цепях. Это ясно?
— Как Божий день. Прошу.
— Такие шалят с наручниками.
— Надеюсь.