Дмитрий Лысак, 20.07

— Приближается война. Война, которая сделает меня конунгом Каттегата, владений моего отца. Война против самозванки, первой жены Рагнара, Лагерты, которая убила мою мать, чтобы стать королевой. И конечно, война между братьями. Эпископ, у тебя есть выбор. Сражайся вместе со мной или я убью тебя.
— На что мне твои войны?
— Это способ остаться в живых.
— Я не боюсь умереть за свою веру.
— Но никто не просит тебя это делать. Я не прошу тебя отказаться от своей веры или убивать других христиан. Я предлагаю тебе убить больше тех, кого ты зовешь безбожниками.
— Почему ты предлагаешь мне этот выбор?
— Потому что завидую тебе. Я хочу быть таким, как ты. Сильным, здоровым, великим воином. Вот почему я спас тебя. И вот почему хочу, чтобы ты сражался рядом со мной.

Старая работа, где успех зависел от многих случайностей, располагала к легкому, несерьезному суеверию — пристрастию или отвращению к определенным цифрам или дням недели, привязанности к какой-нибудь потертой рубашке, которую надо было надевать перед особо сложными делами, к старым часам или ручке. Возможно, эта склонность шла от студенческих времен, от экзаменов, где случайная удача значила не меньше, чем знания и сообразительность.