Евгения Карелина, 12.04

Я сажусь в её кресло с высокой спинкой. Чтобы понять, что это такое — просидеть сорок пять лет среди банковских бумаг и стирательных резинок, в то время как часть сознания поднимается на духовную высоту, где сияет свет такой силы, которая может заставить её пожимать плечами в ответ на слова о земной любви. Которая для всех нас нечто среднее между домским собором в Нууке и возможностью третьей мировой войны.

Когда компьютер свихнется из-за баб, без обид, или убьет себя из-за лишнего веса, тогда, может быть, я еще поверю в искусственный интеллект... (Если компьютер влюбится в программистку, без обид, или покончит с собой, потому что он растолстел, тогда я поверю в искусственный разум.)