Юлия Варнава, 04.07

Прошедший день был тяжел и грузен, он давил к земле, как рюкзак в конце пятидесятикилометрового перехода. Ныли плечи, ломило виски, стискивало затылок. Надо было расстегнуть лямки и привалиться спиной к сосне на обочине, и посидеть, закрыв глаза, ни о чем не думая. Было одиноко и невыносимо тоскливо от одиночества. И в то же время не хотелось никого видеть. Уже где-то близко конец пути. Сколько переходов до него? Если рюкзак будет так тяжел, долго не протянешь...

Говорить, что луна уже много веков летит по какой-то дикой траектории, можно упорно и аргументированно, и ссылки на ее страшную, мертвую историю будут как нельзя более уместны. Но при негласном запрете на упоминание других небесных тел, нарративу всегда будет не хватать некой завершенности — во всяком случае, в отслеживании причинно следственных связей...