Александр Кермин, 01.05.2002

Когда настала ночь, была мне милость
Дарована, алтарные врата
Отворены, и в темноте светилась
И медленно клонилась нагота,
И, просыпаясь: «Будь благословенна!» -
Я говорил и знал, что дерзновенно
Моё благословенье: ты спала,
И тронуть веки синевой вселенной
К тебе сирень тянулась со стола,
И синевою тронутые веки
Спокойны были, и рука тепла. А в хрустале пульсировали реки,
Дымились горы, брезжили моря,
И ты держала сферу на ладони
Хрустальную, и ты спала на троне,
И — боже правый! — ты была моя.

Однажды, пройдя через бессчетное количество битв, она наконец-то обретёт Грааль. Тогда, все ошибки, которые она совершила, можно будет стереть с помощью чуда. И сейчас… её не следовало называть королём. До момента следующего призыва, девушка, которая жила в мгновении, называемом вечностью, и находилась за завесой называемой вечным покоем, роняла слезы сожаления. Терпя муки вечного наказания. Стыдясь грехов, которых нельзя было искупить.